Как описывает события газета «Утро России», события развивались следующим образом: «Вечером гроб с Распутиным был перевезен на станцию и поставлен в вагон, который был запечатан… В Царское пришло с фронта несколько автомобилей и грузовик с частями машин. Когда Царское Село уснуло, вагон был распечатан, гроб с трупом поставлен на грузовик, который двинулся в Петроград. Никто во всей колонне, кроме шофера грузовика и тех, кому было поручено прикончить с распутинской историей, не был посвящен в тайну грузовика. На рассвете прибыли в Петроград, и все автомобили помещены в гараже придворного ведомства, что на Конюшенной площади. Там гроб простоял весь день до ночи рядом с придворными свадебными каретами. Ночью грузовик в предшествии легкого автомобиля отправился на Выборгское шоссе. Решено было закопать гроб в стороне от дороги, сравнять землей и покрыть снегом. Лопаты и кирки были приготовлены заранее. Процедуру эту должны были проделать все участвовавшие, а именно: три лакея придворного ведомства, два шофера и три лица, которым все это поручено. Однако случилось не так как рассчитывали: везде бездорожье… Автомобили застряли в сугробах, не было никакой возможности наличными силами вытащить их. Тогда было решено снять гроб. Унести его подальше и покрыть снегом, а утром явиться снова, отогреть землю и вырыть могилу. Тем временем подозрительные автомобили обратили на себя внимание дежурных милиционеров и была поднята тревога. Студенты-милиционеры потребовали предъявления „пропуска“. Все оказалось в порядке, но милиционеры не успокоились на этом: уж больно все было необычайно. Дело происходило на полудороге между Лесным и Пискаревской. Скоро подоспели конные милиционеры. Помогли легковому автомобилю выбраться на дорогу и, решив грузовик оставить в поле до утра, предложили всем участникам отправиться к коменданту. Какой переполох был поднят в Лесном, видно из того, что при въезде в Лесное, были устроены баррикады, чтобы автомобиль… не смог скрыться. Приехали к коменданту, разбудили его, вынуждены были рассказать правду и стали держать совет. На совете решено было: труп Распутина сжечь. Быстро собрали всех милиционеров и двинулись к оставленному в поле гробу. Местность была оцеплена. Нашли массу дров. Разложили огромный костер. Труп Распутина вынули из гроба. Он оказался набальзамированным и, по уверению одного из очевидцев, лицо Распутина было нарумянено. Труп и костер были обильно политы бензином и подожжены. Это было часов в пять утра, и только через несколько часов сожжение было окончено. Уцелевшие кости решено было уничтожить другим путем, не погребая, металлический гроб решено было расплавить, – от Распутина не осталось ничего… кроме тяжелого воспоминания. Пепел рассеян по полю и засыпан снегом»[623].

Ф.П. Купчинский вернулся в Политехнический институт и в караульном помещении составил официальный акт: «Лесное. 10–11 марта 1917 г. Акт о сожжении трупа Григория Распутина. Мы, нижеподписавшиеся, между 3-я и 7-ю часами в ночь 10–11 сего марта совместными силами сожгли тело Григория Распутина, привезенного на автомобиле уполномоченным Временного комитета Государственной думы Филиппом Петровичем Купчинским в присутствии представителя от градоначальника г. Петрограда. Самое сожжение имело место около большой дороги из Лесного в деревню Пискаревку при абсолютном отсутствии других свидетелей, кроме нас, ниже руки свои приложивших. Ф. Купчинский, представитель от градоначальника, ротмистр 16-го Уланского Новоархангельского полка Когадеев, студенты Политехнического института, милиционеры: С. Богачев, И. Моклович, Р. Фишер, М. Шабашов, В. Владыков, Лихвицкий. Акт был составлен в моем присутствии и подписи подписавших удостоверяю. Дежурный по караулам прапорщик Парвов»[624].

Французский посол М.Ж. Палеолог оставил в своем дневнике запись о сожжении трупа Г.Е. Распутина: «Вчера вечером гроб Распутина был тайно перенесен из царскосельской часовни в Парголовский лес, в пятнадцати верстах от Петрограда. Там на прогалине несколько солдат под командой саперного офицера соорудили большой костер из сосновых ветвей. Отбив крышку гроба, они палками вытащили труп, так как не решались коснуться его руками, вследствие его разложения и не без труда втащили его на костер. Затем, все полили керосином и зажгли. Сожжение продолжалось больше шести часов, вплоть до зари. Несмотря на ледяной ветер, на томительную длительность операции, несмотря на клубы едкого, зловонного дыма, исходившего от костра, несколько сот мужиков всю ночь толпами стояли вокруг костра, боязливые, неподвижные, с оцепенением растерянности наблюдая святотатственное пламя, медленно пожиравшее мученика „старца“, друга царя и царицы, „божьего человека“. Когда пламя сделало свое дело, солдаты собрали пепел и погребли его под снегом»[625].

Г.Е. Распутин сыграл роковую роль в судьбе последнего русского царя из династии Романовых – Николая II, который не обладал талантом государственного деятеля. Хуже всего, что у него не было интереса к политике и государственным делам. Это был типичный человек не на своем месте. Отсутствие политической воли делало его слабым и бездарным правителем. Таким людям нужны те, кто наставлял бы их, давал советы, помогал обрести душевное равновесие и уверовать в себя. Г.Е. Распутин воспользовался мистицизмом царя, который появился из-за того, что Николай II плохо разбирался в окружавшей его действительности и не знал, что делать, чтобы противостоять угрожающим ему вызовам со стороны враждебных сил. Получив духовный контроль над царской семьей (в основном через царицу Александру Федоровну), Г.Е. Распутин стал использовать его во благо себе, игнорируя интересы страны и российского общества, что, в свою очередь, вызвало ответную ненависть. Легендарными стали ресторанные кутежи «святого старца», что особенно негативно воспринималось в период «сухого закона». Так, владелец ресторана «Вилла Родэ» даже построил для попоек Г.Е. Распутина специальный дом. Все это в конечном итоге подорвало доверие населения к царю и способствовало свержению монархии в России.

4.4. Питейная политика в годы Первой мировой войны в странах Антанты и Четверного союза

Введение «сухого закона» в России в начале Первой мировой войны вызвало противоречивую реакцию со стороны иностранных государств. Министр финансов П.Л. Барк отметил по этому поводу следующее: «22 августа (4 сентября) последовало краткое правительственное сообщение о том, что казенные винные лавки и питейные заведения будут оставлены закрытыми не только в течение мобилизации, но на все время военных действий. Этим скромным сообщением ограничилось правительство, осуществившее в действительности необычайную реформу всего бюджета, на которую до этого времени не хватало смелости ни у одного русского министра финансов и о которой лучшие умы Запада могли лишь мечтать, не располагая силами и средствами для проведения ее в жизнь. Вскоре, в сентябре 1914 г.,